Уже в XV веке жители крупных городов Руси вели отсчет времени по башенным часам. Они появились впервые в Москве в 1404 году, а изготовил их монах Лазарь Сербин.
Об установке в Москве первых башенных часов упоминалось в летописях, как о событии особой государственной важности: "Сей часник наречется часомерье, на всякий час ударяет молотом в колокол, размеряя и рассчитывая часы ночные и дневные".

Затем часы украсили башни многих крепостей и монастырей Русского государства. Делали их наряду с иностранными и русские мастера. Об этом свидетельствуют хранящиеся в Коломенском музее в Москве механизмы башенных часов Соловецкого монастыря, "сооруженные новгородским мастером Семеном" в 1539 году, механизм часов Николо-Перервинского монастыря, изготовленных Рязанцевым, и др. Созданием башенных часов занимались лучшие мастера того времени.

Чтобы часами можно было пользоваться и в ночное время, им придавали бой, а иногда и музыку. Длительное время часы были предметом творчества одиночек, иногда результатом труда в течение целых десятилетий, а порой и всей жизни искуснейших мастеров - механиков, изобретателей. Над украшением часов трудились архитекторы, художники. Нередко плоды их труда становились поистине чудом часового искусства.
Карманные часы в России XVI-XVII веков являлись предметом роскоши, и обладание ими было исключительно привилегией царского двора и приближенных к нему. Поступали они в Россию тогда главным образом в виде подношений иностранных послов.
Преобладали настольные часы различных форм и конструкций, со сложными механизмами боя и курантов. Знать украшала ими свои дворцы. В "Истории России с древнейших времен" С. М. Соловьев приводит опись имущества В. В. Голицына, фаворита правительницы Софьи Алексеевны, после ее свержения, в которой отмечается, что нашли много часов боевых (с боем) и столовых в корпусах черепаховых, оклеенных китовым усом, кожею красною; немчин на коне, а в лошади часы .
Попытки создать отечественную часовую промышленность предпринимались еще при Екатерине II. В 1769 году правительством были организованы часовые фабрики в Петербурге и Москве, но они действовали недолго. Московская фабрика прекратила свое существование через девять лет.
Большая часть продукции петербургской фабрики использовалась в качестве наград, подарков за особые заслуги и отличия по службе. Часы выпускались в небольшом количестве в золотом корпусе с бриллиантами, с репетицией (звоном), выпускались и каретные часы. Но вскоре и это заведение закрылось. В 1784 году князь Г. А. Потемкин организовал фабрику-школу у себя в имении Дубровна (Белоруссия), где часовому делу обучались 33 ученика из крепостных.

После смерти князя фабрику выкупила у его наследников императрица, и по ее указу фабрику переводят в Москву, а затем в специально построенное здание в Купавне Московской губернии. Предприятие выпускало часы "всякого сорта", как карманные, так и стенные с боем, не уступавшие западноевропейским образцам. Однако и его продукция предназначалась главным образом для удовлетворения нужд царского двора и лишь небольшая часть попадала на рынок. Основанная на крепостном труде, купавинская фабрика не могла долго конкурировать с европейской часовой промышленностью и в 1804 году прекратила свое существование.
В XIX веке в стране намного возросла потребность в часах как индивидуального пользования, притом дешевых марок, так и специального назначения. Их производили иностранные фирмы: П. Буре поставлял часы для армии, Г. Мозер снабжал в основном железные дороги. Они же, а также В. Габю, Дюбуа и К°, Лангендорф Ватч и К° выпускали часы для населения. В то же время в России развивалась конструкторская мысль.
Страна была богата своими талантливыми мастерами, создававшими настоящие шедевры часового искусства. Особую известность получили русские часовые механики Д. И. Толстой, И. П. Носов, Л. И. Нечаев, И. Мезгин, братья Николай и Иван Бутеноп и другие. Однако это были одиночки, не имевшие поддержки со стороны государства. Царское правительство не заботилось о развитии отечественного производства часов.
Кроме обширного рынка сбыта иностранцев привлекала в России таможенная политика царского правительства. Высокой пошлиной облагались лишь готовые изделия, ввоз же деталей стоил дешево. Например, за одни часы в зависимости от корпуса пошлина колебалась от 1 рубля 30 копеек (в стальном корпусе) до 6 рублей 30 копеек (в золотом корпусе), в то время как за эти же часы в разобранном виде взималось всего 75 копеек за фунт деталей 10. Поэтому иностранные фирмы не создавали в России фабрик по изготовлению часов, а ввозили часы в разобранном виде, в деталях, и производили сборку в мастерских при своих фирменных магазинах и оптовых базах. К началу первой мировой войны отечественное часовое производство было представлено кустарными заведениями, производившими стенные часы-ходики. Эти мастерские являлись типичным образцом отсталой "домашней мануфактуры" с примитивным оборудованием и ручным трудом. Обследование часовой промышленности Московской губернии, проведенное в 1914 году, дает представление о состоянии производства часов в то время. Обследовалось 17 мастерских в Звенигородском и Волоколамском уездах, из них 12 "екальных" (так назывались мастерские ходиков) и 5 столярных, производивших деревянные корпуса для ходиков. Наиболее развитым было кустарное производство в селе Шарапове Звенигородского уезда. Первую мастерскую с наемной силой там открыл в 1875 году Г. И. Афанасьев, работая сам с двумя мальчиками. Оборудование мастерской состояло из токарного станка, приводимого в движение ногой, и делительной машинки для нарезки зубьев, изготовленной самим Афанасьевым. В 1914 году в мастерской уже работали 56 рабочих, производя 30 тысяч часов в год. Помимо этой мастерской в Шарапове ходики производили еще в девяти дворах. Самой крупной здесь была фабрика В. И. Платова. К моменту обследования на ней Работа в часовой мастерской в Шарапове. Начало века работало 60 человек и изготавливалось 50 тысяч ходиков в год. Концентрация часового производства в Шарапове привела к закрытию мелких мастерских в соседних деревнях и переходу их рабочих в шараповские мастерские. Тяжелым был быт рабочих. Спали прямо в мастерской на верстаках, а если не хватало места, то и на полу. Широко применялся низкооплачиваемый детский и женский труд, причем рабочий день учеников начинался в 4 часа утра и продолжался до 9-10 часов вечера наравне со взрослыми.

В Москве была обследована 31 мастерская. В это время там работало 368 человек. Изготовление часов ничем не отличалось от шараповского. Господствовал исключительно ручной труд. Фабрика П. А. Дмитриева (Даев переулок, 14), одна из крупных в Москве, насчитывала около 50 рабочих и выпускала в месяц 1250 ходиков и 500 стенных часов с боем. На часовой фабрике Б. Рейнина по Суворовской улице, 8, впервые попытались заменить ручной труд механическим. В 1911 году здесь были установлены выписанные из Германии новые станки и машины, которые заменили ножные токарные. Однако и тут далеко не вся работа была механизирована. Предварительное соединение некоторых частей колес производилось рабочими вручную на дому, сдельно.
В основном использовался женский труд. Заработок женщин равнялся 50-60 копейкам в день при 10-часовом рабочем дне. Мужчины зарабатывали 25-30 рублей в месяц. Часовые мастерские в начале XX века появились и в других городах: Ярославле, Томске, Нижнем Новгороде и др. Состояние производства не отличалось от московского и шараповского 12. В 1900 году в Петербурге было открыто механико-оптическое и часовое учебное заведение, которым руководил профессор Н. Б. Завадский. На международной выставке новейших изобретений экспонаты школы были награждены Большой золотой медалью. Но успехи школы не находили поддержки в условиях старой России. Профессору Завадскому в 1913 году было отказано в выделении средств на покупку оборудования для образцовой фабрики карманных часов при школе, что могло дать толчок промышленной инициативе в этом направлении. Тем не менее, школа сыграла заметную роль в подготовке кадров для часовых мастерских. На ее базе в 1922 году был организован техникум, впоследствии преобразованный в Ленинградский институт точной механики и оптики, подготовивший для часовых заводов высококвалифицированных специалистов.